Этой ночью Гилберта изводила бессонница, с которой, он полагал, что распрощался. Беспричинная тревога бередила душу. С одной стороны, причин для какого-либо беспокойства у него не было, с другой он уже третий час после полуночи он мучился без сна. Дела денежные шли успешно и сами собой, не требуя с его стороны особых усилий. Дома не произошло ничего, что могло бы заставить его волноваться, и в привычном день ото дня укладе жизни обитателей лондонской резиденции Ланкастеров не ожидалось никаких осложнений. Тем не менее, герцогу не спалось.
Если бы его заботили приступа увещеваний совести за не очень подобающее светской персоне поведение относительно маркизы Ламбер, он бы хоть это причислил к оправданию, но Гилберт пребывал в полной уверенности, что его вины в её нервном срыве, случившееся намедни в Ковент Гарден, нет, сколь бы дама не старалась убедить в обратном своих близких и знакомых.
Ни чтение, ни попытки счёта прыгающих через воображаемую изгородь не менее воображаемых овец не принесли желанной сонливости. Бросив эти бесполезные занятия, герцог вылез из тёплой постели, надел поверх пижамы плотный домашний халат и спустился в малую гостиную.

-----> Каминный зал. Гостиная восточного крыла дома.